"Оперативный Отряд"

Национальная идея и Оперативный Отряд

Не так давно автор проекта «Оперативный отряд» направил письмо Президенту Российской Федерации. С предложением формулировки национальной идеи. В чем смысл?

Я предложил распространение в народном (общественном) сознании триединой формулы:

Вера-Держава-Свобода

Эта формула и должна была работать на воплощение девиза «Россия – Родина». Конечно, ее требуется раскрыть, взаимоувязать три части между собой… Есть над чем поработать.

Помните, как было в Императорской России: за Царя, Веру и Отечество. Ведь работало, действовало.

Получил я ответ, что предложение рассматривается. И – все. Через пару недель Президент выдвинул как идею «Патриотизм». А я задумался…
Точнее – продолжил думать. Потому что проблема эта присутствует в дилогии «Оперативный отряд». И еще как присутствует…

Здесь предлагаю несколько материалов с изложением позиции по вопросу известных в обществе людей.

Дмитрий Глуховский: Равнение на бразильский флаг

Вот нам и сформулировали наконец единственно возможную Национальную Идею. Путин сказал, это патриотизм. Быть патриотом, стало быть, теперь не просто рекомендация, а прямое распоряжение. А раз она единственно возможная, то все прочие идеи, кроме патриотизма, нам надлежит немедленно выбросить из головы.

Осталось только договориться о том, что такое патриотизм. И тут можно ошибиться. Кто-то вдруг по старой памяти скажет, что быть патриотом — значит любить Родину.

Это, может, когда-то и имелось в виду. Но теперь означает совсем другое. Быть патриотом — значит любить власть и погромче аплодировать любым ее экспромтам.

«Патриотические писатели», властители «патриотических дум», подают нам пример, как Родину любить правильно. Сомневаетесь в себе — читайте их статьи!

Когда Кремль рубится с фашистской гидрой в Киеве, они своими заклинаниями призывают в наш мир призраки немецких карателей и украинских полицаев. Когда Кремль шурует на Донбассе, они возглашают второе пришествие Русскаго Мира. Когда Кремль начинает бомбить методом слепого тыка случайные точки на мировой карте, они восславляют удаль наших бомбардировщиков. И все это время впрок тренируются изничтожать интеллигенцию, видимо, нюхом зная, что без этого все равно не обойтись.

Потому что интеллигенция привыкла власть поругивать — кроме, конечно, интеллигенции прикормленной и приглаженной. Та привыкла лояльно мурлыкать и натруженным загривком под властную руку подлезать.

А кто власть ругает, тот, конечно, наоборот, «непатриот». А скоро, видимо, станет совсем уже «врагом народа». Лейбл это народу понятный, хорошо себя в свое время зарекомендовавший, дух модного сейчас прошлого времени отражающий точно.

А ведь вместо слепой и всепрощающей любви к тем, кто сегодня называет себя Россией, стране можно было бы предложить другую национальную идею. Идею, сообразную времени нынешнему, а не прошлому.

Во-первых, Прогресс. Потому что казачество-сталин-православие-империя-березовыйсок-хохлома-дедывоевали-опричнина и даже КРЫМ — это все безнадежное прошлое. Экономический изоляционизм отбрасывает страну в прошлое. Импортозамещение будет оборачиваться технологическим отставанием в десятки лет. А мы теперь не просто отстаем, а еще и называем задержки в развитии своей национальной особенностью и кичимся ими.

Для того, чтобы хотя бы приблизиться к Западу, уже входящему в будущее — с биоинженерией, интернет-экономикой, роботизированными электромобилями и армиями дронов, — нам нужна срочная модернизация, основанная, как и любая ускоренная модернизация, на закупке и копировании современных технологий, чтобы не тратить десятилетия на изобретение велосипеда. Наша собственная научно-технологическая революция началась в Роснано и закончилась в Сколково. Теперь же о модернизации и говорить стало неприлично, потому что это все жалкая медведевщина и постыдное западничество. А патриотично — носить папаху и размашисто креститься, из технологий признавая пользу только «Искандеров» и комплексов «С-400».

Нам жизненно необходим прогресс. Мы должны догонять, наверстывать. Не только в области науки и техники, но и цивилизационно. Потому что наш шовинизм и наш открытый имперский национализм, наше высокомерное осуждение терпимости, мультикультурализма, наше непонимание и отрицание глобализации — это прошлый век, двадцатый. Туда же, к двадцатому веку, относится наша тоска по Вождю. А наше небрежение к собственным благам, к собственным правам и к собственным жизням — это и вовсе четкий признак всех средневековых культур.

И ровно настолько же нам нужен Порядок. Не в фашистском смысле этого слова, а в правовом. Единство всех перед законом. Соблюдение одинаковых правил всеми членами общества, отмена сословий, каст и классов. Честный суд, честная полиция, честная прокуратура, в конце концов — вместо частных корпораций, которые продают нам насилие. Порядок в смысле Конституции, которая должна быть высечена в камне, а не вырезана пластмассовым ножиком по пластилиновым скрижалям. Порядок значит гарантии людям их основных человеческих прав.

Нужна ли нам демократия? Да. Честные выборы? Конечно. Свобода, равенство, братство? По мере возможности. Но ничто так не нужно сегодняшней России, как порядок и прогресс. Без порядка и без прогресса сегодняшняя Россия рискует просто перестать существовать.

Порядок и прогресс. Такой не может, а должна быть наша сегодняшняя национальная идея.

Ее легко запомнить: она записана на государственном флаге Бразилии. Ordem e Progresso значится на нем начиная с 1889 года. В Бразилии, видимо, эта потребность ощущалась уже тогда. Нас до этого состояния довели только сейчас.

https://snob.ru/selected/entry/53769

Соколова и Мамут: Что такое русская национальная идея?

Вчера, 12 марта 2014 года, Александр Мамут уволил главного редактора онлайн издания Lenta.ru Галину Тимченко. Комментариев о случившемся владелец объединенной компании «Афиша-Рамблер-SUP» не дает, но вот какую позицию он озвучил в интервью Ксении Соколовой два года назад

Всего реплик: 40

Участники дискуссии: Natalia Kuznetsova, Диана Климовских, Артур Басистов,Алиса Маннанова, Надежда Рогожина, Алексей Юсфин,Владимир Владимирович Громковский, Ирина Ткаченко, Irina Abarinova,Ирина Груздева, Валерий Зеленский, Татьяна Сергеева, Ксения Соколова,Александр Фейгин, Павел Тихомиров, Александр Борисов, Alexei Goodcove

+T-

Однажды утром мне захотелось горячих сырников, и я отправилась в кафе по соседству. Мой сосед, Александр Мамут, этим утром тоже решил завтракать не дома. Что обсуждают русские люди за сырниками и омлетом? Разумеется, судьбы родины. Рассуждения Александра об образе жизни как национальной идее показались мне настолько интересными, что я решила познакомить с ними читателей.

С Саша, это прекрасное утро, это кафе и даже эти сырники наводят меня на печальную мысль…

Чем же сырники-то провинились?..

С А тем, что мы в сегодняшней Москве — заложники обстоятельств. С одной стороны, мы преуспели в наших занятиях и существуем более чем комфортно. С другой — понимаем, что в политике, мягко говоря, происходит что-то не то, при этом мы практически лишены возможности повлиять на ситуацию. Хотя находимся, что называется, в полном расцвете сил и могли бы многое сделать. Можно, конечно, «окучивать делянку», не обращая внимания на окружающий бардак. Но это, по-моему, самообман.

Я так не считаю. Более того, у меня есть комплексная стратегия на этот счет.

С Поделитесь!

Прежде всего это приоритет созидания над всем остальным. Если мы так формулируем цель, нам необходимо овладеть активными практиками социального поведения, научиться влиять на ситуацию, пусть даже путем компромиссов. Надо научиться спрашивать с себя. Я — реалист, и считаю, что важно научиться оценивать себя максимально объективно. Я убежден, что являюсь причиной всего того, что со мной происходит — и хорошего, и, прежде всего, плохого. Если считать иначе, это будет какой-то фатализм или пассивная позиция. Дескать, «так вышло, куда тут деться». Людей, стоящих на таких позициях, я не осуждаю. Они имеют право на свою точку зрения. Но если мы говорим про людей позитивных, они должны понимать, что причины их жизненных успехов и неудач — в них самих.

С Но существует объективная реальность, которая от нас, увы, не зависит.

Разумеется, важно объективно оценить обстоятельства. Но не надо приходить в уныние под их грузом! Надо делать. Я не призываю всех вставить себе шило в одно место. Но в мире всегда существует некоторое количество людей, я бы сказал, с повышенным уровнем энергоотдачи. Эти люди всегда хотят большего, работают больше, берут на себя большие риски, стараются, думают, жертвуют больше. Их можно сравнить с лягушкой, упавшей в кувшин с молоком, которая взбила масло.

С Вы относите себя к таким людям?

Скорее, да.

С Вы не задумывались о том, каково процентное соотношение людей-«лягушек» к общей массе?

Нет, никогда об этом не думал. Их совсем немного. Но и не надо, чтобы их было очень много.

С Ваши рецепты предназначены для этих людей?

Да, для этих людей, их единомышленников, их союзников, болельщиков. Вокруг такого человека всегда образуется круг помощников, единомышленников, сочувствующих. Людей, которые говорят: «Мы переживаем за тебя, радуемся». Или: «Тут ты не прав». Неравнодушная аудитория — предмет первейшей необходимости, потому что иначе вообще непонятно, зачем все это нужно.

С Что «это»?

Попытки как-то менять жизнь к лучшему.

С И как же ее менять?

У меня нет единого, универсального рецепта на этот счет. Каждый сам выбирает, что считает более значимым для себя и в конкретном историческом контексте. Лично для меня актуальной является культурно-просветительская повестка. Мне кажется важным участвовать во всем, что касается сохранения и развития наших культурных, цивилизационных достижений. Деятельность в области просветительства и культуры мне представляется более важной, чем какая-либо другая, в частности, политика. Политика — прикладная вещь, вторичная, а не первичная по отношению к культуре.

С В обществе принять считать иначе — по крайней мере в данной точке пространства и времени.

Я в своей правоте в данном случае убежден и в соответствии с этим действую.

С Каким образом, имея столь отрицательный политический фон, можно осуществлять просветительскую деятельность? Вы действительно верите в ее результаты?

Политический фон — не результат самого фона. Я считаю, что существующий политический фон — это совокупность вкладов каждого из нас. Мы все — пиксели этого фона.

С Вы имеете в виду, что каждый несет ответственность?

Можно сказать, что мы несем ответственность. Или полную безответственность. Не надо забывать о том, что настоящее положение вещей — это результат нашего цивилизационного развития. У меня были некоторые взволнованные знакомые, которые после президентских выборов говорили: «Представляешь, какие у нас шесть лет впереди?!» А я их спрашивал: «А какая у вас тысяча лет позади?» Представьте себе человека, который родился в 1916 году и умер в 1983.

С Грустные цифры.

В истории ничто не появляется из ниоткуда. Во всем прослеживается цивилизационная логика. Она рукотворна, в ней нет обреченности и предопределенности. А «рукотворность» предполагает, что руки приложили все.

С Анализ вполне разумный, но печальный. Что делать активным, думающим, «пассионарным» людям в сложившейся ситуации?

Мне кажется, сейчас важно прежде всего сохранить культуру и достижения нашей цивилизации. Нужно найти себя в области развития современных актуальных, социальных практик, в области культурных институций. Они могут быть разными. Это могут быть библиотеки, музеи, книги, школы, галереи, это может быть просто просветительская деятельность, журналистика, писательство. То есть явления, которые в будущем создадут культурную среду, из которой появится политика или политики. Это среда, которая сможет вести разумный разговор о политике. Это не обмен экспромтами, а серьезный фундаментальный труд.

С Вы хотите сказать, чем более высокоорганизованна эта среда, тем больше вероятность, что в какой-то момент политика станет более высокоорганизованной тоже? То есть культурная среда формирует изменения в политике, а не наоборот?

Безусловно, есть и обратное влияние. Мы знаем множество примеров, когда из политики приходили решения или инициативы, которые культурную матрицу серьезно деформировали, переформатировали. Поскольку это социальная ткань, ее элементы сложно рассматривать отдельно. Просто каждый принимает решение для себя, откуда, с чего начинается родина. Я не настаиваю на том, что тип поведения, который предлагаю я, универсальный или единственно правильный. Это вопрос добровольного выбора. Маршрут, в который я верю, заключается в том, что культурное пространство определяет политический вектор.

С В каком временном промежутке? Насколько протяженны во времени эти процессы? Ожидаете ли вы при жизни видеть результат?

Мне трудно ставить сроки, потому что я не знаю, сколько я проживу сам. Я не понимаю, застану ли результаты своих трудов. Мне это не важно. Это не вопрос достижения результата, это вопрос качества жизни. Если частью моей жизни является участие в процессе сохранения великой культуры, значит, я живу в соответствии со своими представлениями о достоинстве. Прикладной задачи, чтобы мы все к 2013 году стали культурными, я себе не ставлю.

С У нас в стране любят всякие юбилеи и соцобязательства.

Это немного искусственная история. Когда трудно, ставишь дату и думаешь: к дате сделаем. На самом деле важнее всего процесс. У меня есть рассуждение, довольно спорное, по поводу национальной идеи. Нам отчего-то кажется, мы даже зациклились на том, что национальная идея — это формулировка, то есть фраза или набор фраз, в которых суть. И вот, когда мы выработаем эту формулировку, найдем точные слова, то поймем, что национальная идея есть.

С Пока слов не нашли.

На мой взгляд, надо абстрагироваться. Допустить что национальная идея — это не формулировка, а образ жизни, тип поведения, то есть набор определенных практик, комплексная последовательность поступков. То есть общество должно определенным образом жить, и этот образ жизни и есть национальная идея, в нем суть. Этот образ жизни должен быть главным образом человекоцентричен, он должен быть посвящен человеку, а не газу или нефти. Абсолютный приоритет современного мира — человекоцентризм, а не газо- или нефтецентризм.

С Газоцентризм тоже не просто упал с неба. Очевидно, что на данный момент он в нашем обществе в приоритете. Наиболее влиятельные в стране люди в силу особенностей личности или недостаточного образования полагают, что лучше дивидендов с нефти и газа человечество ничего не изобрело. Куда мы этих людей денем?

Газоцентризм становится определяющей идеей там, где нет других идей, или они недостаточно популярны, распространены, не всеми разделяются.

СТо есть наша задача — предложить некие сверхидеи, которые будут привлекательнее денег? Но как это делать в обществе, которое не пробовало ничего слаще морковки?

Деньги — важная вещь, но точно не самое главное. Достаточно любого нормального человека спросить: когда ты был счастлив? Образ счастья всегда будет связан с людьми, а не с деньгами. Он скажет, я был счастлив, когда у меня была любовь или друг, или когда были живы мои родители. Человек никогда не скажет: «Я был счастлив, когда у меня появилось 100 тысяч долларов». Ни один нормальный человек этого не скажет! Счастье — это состояние гармонии и, прежде всего, связано с людьми. Помните, мы в начале коснулись «заинтересованной аудитории»?

С Круга близких, признание которых тебе необходимо?

Именно.

С Все это очень трудно объяснить людям, у которых нет 100 тысяч долларов. Многим кажется, что они будут счастливы, когда получат эту сумму. Или другую.

Честно говоря, я не знаю ни одной страны или среды, где гражданину выделяли бы 100 тысяч долларов, чтобы он осознал, что в природе человек важнее денег.

С Возможно, этот варварский обычай следовало бы ввести. Тогда огромное количество людей попусту не рвали бы одно место, чтобы обнаружить в конце, что их возлюбленные дензнаки — просто труха.

Должен вам сказать, что рвать одно место — чрезвычайно полезное занятие.

С Вот как?

Для того чтобы заработать на жизнь, надо работать, добиваться признания. Не любыми, конечно, способами, но трудолюбие — хорошая вещь. Идея «иметь много денег» легка, и общество ее с легкостью восприняло, не сопротивляясь. Те же самые меркантильные приоритеты существуют в Европе, в Японии и т. д. Они играют колоссальную роль в общественном развитии, но не являются доминирующими. Людям навязали эту модель, что, мол, важны только деньги, золотой телец, больше ничего нет. Они легко сказали: «Мы согласны!» Но мы — вот вы и я — должны говорить: «Мы не очень согласны!» Это должно быть отчетливо слышно. Я так же, как и все, виноват, что это не было отчетливо слышно.

С А вы всегда знали, что есть вещи поглавнее денег? Или поняли, когда первый миллион заработали?

Честно говоря, всегда. И при советской власти и после нее. А когда копейка завелась, я уже окончательно убедился, что копейка не главное.

С Вы сейчас занимаетесь бизнесом?

Да, я по-прежнему предприниматель. Но при этом занимаюсь книгоиздательством, книгопечатанием. Люблю кино, кое-что в этом смысле делаю, участвую в институте архитектуры и дизайна «Стрелка», помогаю театру. У меня есть проекты, связанные с интернетом. Делаю премию «Большая книга», поддерживаю разнообразные творческие инициативы, участвую в общественном совете Министерства культуры. Мне интересно все, что связано с формированием благоприятной культурной среды.

С Не хотите ли вы создать политическую партию, бороться за власть, для того чтобы благоприятной была вся среда, а не только ее сегменты?

Нет. Это совершенно не мое. Если в обществе нет фундаментальной культурной среды, борьба за власть к новой цивилизационной модели не приведет. У нас были свободные выборы в 1991 году, а в 1993-м самым влиятельным человеком оказался Александр Коржаков.

С То есть, по-вашему, сосредоточиться следует на улучшении качества человеческого материала?

Мне кажется, если бы такая повестка дня была у какой-то общественной организации, преобразования стали бы очевидными. Сейчас это многих волнует больше, чем что-либо другое.

С Вы — человек, имеющий достаточно большие возможности. Что делать людям, не обладающим большими средствами и влиянием, но желающим что-то изменить в этом обществе к лучшему?

Может быть, у них есть что-то другое, чего нет у меня? Силы, молодость, ум, квалификация, бойкое перо, умелые руки… Я понимаю, что путь, который я предлагаю, очень трудный. Результат будет не завтра и, может быть, даже не послезавтра. Но с моей точки зрения этот путь — единственный. Нам надо улучшать университеты, библиотеки, школы, духовные продукты, которые общество производит. Нужно бороться с пошлостью во всех ее формах. А если не бороться, то по крайней мере игнорировать пошлость. Нужно давать детям книжки, издавать их, читать детям вслух, воспитывать их на лучших образцах того, что уже создано, а не пускать по воле волн, которые излучает телевидение или пошлый интернет. Это огромная и трудная работа, которой нужно заниматься каждый день, долго и, может быть, даже с неизвестным исходом. Но такой образ жизни и есть реализация национальной идеи, путь от газоцентризма к человеку.

С Вот вы ее и сформулировали.

Идея простая: живи достойно, улучшай себя и пространство вокруг. Обогревай вселенную.

С Если тебе Там выдали горелку?…

Если ты ее в себе обнаружил. С

Николай Злобин: Национальная идея России

Если гражданам России все же хочется иметь свою национальную идею, ее нужно наконец сформулировать и начать реализовывать. От моего предложения, по крайней мере, не будет вреда для простых россиян

Всего реплик: 40

Участники дискуссии: Михаил Авилов, Степан Пачиков, Максим Терский,Саша Рязанцев, Алексей Фридлянд, Алиса Релина, Виктор Майклсон,Евгений Апакидзе, Максим Кантор, Илья Басс, Алла Щепина, Сергей Черницын,Максим Цыганов, Алексей Бердюгин, Сергей Кристиогло, Михаил Кругов,Андрей Буриличев, Роман Абрамович, Мария Цыплакова, Виталий Гончарук