Роман на память

Под влиянием своего театрального гения Он посвящает зрителя в космос человеческой души. Почти из любой роли делает настоящий шедевр, и уже зритель наблюдает не разумом, но сердцем.

Вот, уставший, будто шахтер, Он стоит возле занавеса на сцене. И как у музыканта энергия уходит в клавиши, а у писателя изливается на чистый лист, так и у него тоже энергия должна непременно выплеснуться, только - на зрителя. А какой диапазон чувств: от неизлечимой печали меланхолика до всепоглощающей страсти диктатора.

Наблюдая его мастерство, было ясно: Он «универсальный солдат». Умеет быть лирическим, характерным, смешным. Зачастую вытаскивает на себе характеры поистине драматические. И каждый раз отчетливо видно: сейчас не понарошку - по-настоящему Он проживает чью-то жизнь. Не от того ли мокрая от пота рубашка и вдруг постарело лицо?

Жутко и тяжело ощущать было колоссальную внутреннюю работу, видеть то горе, то смятение, то страх... Знать, что всю эту боль Он вынашивает в себе. Но каково же - взять на себя чужие мысли, переживания и чувства? Он словно исколот чужими страданиями, пронизан чужой трагедией. Что же сейчас, в этот самый момент, творится с актерским организмом? Все человеческие системы - награни...

"Тебе на память обо мне", гл. 25.