Оснащение лаборатории нейрофиброматозов

Сейчас будет длинный-длинный пост и много слов. Такой своеобразный отчёт о прожитом годе и обещания на год будущий.

Как вы могли догадаться по долгому отсутствию новостей, год выдался тяжёлым и застойным. Не было денег, сорвался ремонт в лаборатории, не ехало оборудование, застревали на складах производителя реактивы, коллеги "случайно" расходовали средства из нашего госзадания... На лето работа останавливалась практически полностью: из-за отсутствия кондиционеров в помещениях с огромными окнами на юг и заколоченной вентиляцией температура подскакивала за 40оС. Мы, исследователи, потерпеть можем. А вот инкубаторы в таких условиях работать отказываются. Да если бы и не отказывались - как культурам клеточек объяснить, почему вместо привычных 37 их варят в горячем бульоне?

Весь год был какой-то цепочкой нелепостей: в конце февраля позвонил человек, который сказал, что хочет проспонсировать нашу лабораторию "по высшему разряду, чтобы сделать МАКСИМУМ (это слово было особо выделено в разговоре) для разработки лекарств". Всю весну мы писали план исследования, техническое задание к договору, смету, календарный план, вносили уточнения, расписывали подробности, отвечали на вопросы, потом ещё на вопросы, потом ещё на вопросы... Потом, наконец, услышали заветное "Нас всё устраивает, на следующей неделе подписываем договор!"... И спонсор исчез с радаров. Ну что же, мы так и не успели поверить в чудо, поэтому разочарование не было особо горьким. Жаль было потраченного времени.
В мае пришли деньги по госзаданию, но когда в июне мы собрались закупать расходку на год, оказалось, что наши коллеги (никак не связанные с нейрофиброматозами и, соответственно, имеющие весьма опосредованное отношение к этому госзаданию) на эти деньги уже купили на кафедру прибор - СО2-инкубатор в учебную лабораторию! Правда, он до сих пор стоит нераспакованный, потому что выяснилось, что за баллоны с СО2, их доставку и, главное, переноску в культуральную коллеги платить не готовы. Они не знали, что для своих инкубаторов я баллоны покупаю за свой счёт и каждый раз ищу за немалые деньги грузчиков (если найти не удаётся, 100-килограммовые баллоны тащат на себе аспиранты). Начались полгода жёсткой экономии и урезания исследований до абсолютного "прожиточного минимума". Спасались только теми средствами, которые вы, дорогие спонсоры, жертвовали на Бумстартере. Но тут подоспела жара и работы свернулись сами собой - до похолодания. Одним только бактериям было в этих условиях хорошо, поэтому всё лето мы нарабатывали привезённые из Америки плазмиды и занимались мутагенезом.

К июлю нашему институту и фонду Childrens Tumor Foundation удалось, наконец, договориться о форме выплаты гранта нашему молодому учёному - Филиппу Куликову - и первый транш поступил на счёт РНИМУ. И что, вы думаете, Филиппу сразу же перевели эти деньги? Не тут-то было! До самого ноября мы составляли договоры, переводили документы, что исследование существует в природе, что я являюсь руководителем, что я занимаюсь нейрофиброматозами, что CTF знает о моём существовании, что РНИМУ не может оттяпать 20% гранта себе, а может только взять 10%... Это при том, что ДО июля мы занимались примерно тем же самым, но в трёхстороннем порядке - с участием представителей CTF, которые, надо полагать, были в изрядном шоке от трудностей с выплатой гранта в Россию. Только 26 ноября Филипп, наконец, получил выплаты - и сразу же потратил практически всё на первоочередные потребности лаборатории.

Тогда же летом нашёлся человек, который на взаимовыгодных условиях согласился купить рамку под планшеты для нашего замечательного флуоресцентного микроскопа. Такая рамка позволила бы нам использовать 96-луночные оптические планшеты для экспериментов, а это а) экономия реактивов и б) отказ от дорогущей посуды со стеклянным дном, обычно необходимой для визуализации флуоресценции в живых клетках. Товарищ предложил нам выполнить для него небольшое исследование (тоже в 96-луночных оптических планшетах), а взамен оставить себе рамку - конечно же, мы согласились. Рамку решено было заказывать у фирмы Pecon - авторизованного производителя культуральных систем для микроскопов Zeiss - напрямую из Германии, поскольку в России нас напугали кошмарно долгими сроками поставки, да и цена была ровно в 3 раза выше, чем при заказе напрямую. Ну что же... Сначала немцы отправили рамку обычной почтой вместо DHL Express, с таможенным брокером которой у нас был заключён контракт. Потом выяснилось, что они ещё и по своей инициативе изменили получателя с частного лица на юридическое - РНИМУ им. Пирогова (по адресу доставки вычислили). Естественно, при этих условиях растаможить и получить рамку мы не смогли, пришлось ждать, пока почта России отправит её обратно. Немцы хотели вовсе отказаться от продажи и вернуть нам деньги, но мы с большим трудом уговорили их на вариант с пик-апом службой DHL. Ещё один неправильно оформленный инвойс, но теперь ,кажется, все приключения позади - по крайней мере, вчера брокер позвонил и сказал, что уже занимается таможенной очисткой (ура!) Короче, надеемся, что где-то через неделю мы сможем, наконец, начать использовать микроскоп в его полную силу - с максимальным увеличением, без некомпенсируемого рассеяния и преломления. С нас новые фотографии - теперь в максимальном качестве!

Но, как и в том году, в преддверии новогодних чудес чёрная полоса потихоньку светлеет и обещает перейти в белую: рамка едет, расходка, заказанная на деньги CTF, - тоже... А ещё на нашу лабораторию обратил благосклонный взор наш декан! И... нам, наконец, делают кондиционеры, систему центральной подачи СО2 и даже химический вытяжной шкаф! Вот уж действительно лучший новогодний подарок! Только бы не сглазить - надеюсь, всё сбудется

Красавица на фото - клеточка из плексиформной нейрофибромы пациента с НФ1. Это как раз тот "прожиточный минимум", который мы поддерживали даже в самые голодные дни: клетки выделенные из опухолей - это самое драгоценное, что у нас есть. И ещё одна хорошая новость года заключается в том, что мне удалось познакомиться с хирургами из НИИ челюстно-лицевой хирургии, которые, оказывается, довольно часто удаляют опухоли на лице пациентам с НФ1.