Мировой кризис 2008-2009 гг.: преодоление и противоядие (отмененный)

Кризисы имеют экономические и социальные последствия. В проекте Б.Г. Румянцева анализируются последствия кризиса 2008-2009 гг. и делается предупреждение, что теоретические выкладки экспертов бывает далеки от действительности. Действительность, как правило, жестче и последствия кризиса наиболее болезненны как для экономики, так и для социальных аспектов жизни. А потому людям, принимающим решения, необходимо предвидеть развитие ситуации. Особенно сейчас, когда весь мир стоит на пороге нового глобального кризиса.

Обратимся, прежде всего, к анализу экономических последствий кризисов. Во время кризиса значительная часть средств производства бездействует. Часть предприятий закрывается. Другие предприятия используют свой производственный аппарат лишь частично. Кризисы ведут также к неполному использованию и разрушению основной производительной силы общества – рабочей силы. Во время кризисов значительная часть работников выбрасывается из производства и превращается в безработных. Безработные лишены средств существования и потому не могут нормально воспроизводить свою рабочую силу.

Таким образом, важнейшее экономическое последствие кризисов – это неиспользование и разрушение части производительных сил общества, что свидетельствует о противоречии производственных отношений и производительных сил.

Во время кризисов имеются материальные условия для расширения производства. Есть сфера производства и рабочая сила, с помощью которых размеры производства могли бы быть намного увеличены. Но этого не происходит. Наоборот, вместо расширения производство приходит в упадок. И это происходит потому, что во время кризиса норма прибыли резко падает. И расширение производства становится для предпринимателей бессмысленным. Они сокращают размеры производства.

Таким образом, еще одним экономическим последствием кризисов является то, что они обнаруживают неспособность предпринимателей обеспечить непрерывный рост производства.

Экономическим последствием кризисов является также то, что вследствие смены промышленных подъемов кризисами и депрессиями средние темпы роста производства оказываются намного ниже, чем темпы роста производства во время подъемов. Учащение кризисов в XX в. является одним из факторов замедления темпов расширенного воспроизводства.

Кризисы обостряют экономические и социальные противоречия экономики и общества. С одной стороны, они являются выражением глубоких экономических противоречий. С другой стороны, кризисы ведут к дальнейшему обострению этих противоречий. Прежде всего они ведут к обострению противоречия между общественным характером производства и частной формой присвоения.

Кризисы тяжело отражаются на положении трудящихся. Циклическое развитие влечет за собой и циклические изменения в положении наемных работников. В период подъема растет их потребление. Кризис значительно ухудшает их положение.

Социальным последствием каждого циклического кризиса является, прежде всего, значительный рост безработицы и неполной занятости. Во время фаз оживления и подъема безработица сокращается. Однако полностью избавиться от безработных капиталистическое общество не может даже во время подъемов.

Особенно страшна безработица для лиц пожилого возраста, которые вместе с работой теряют и перспективы вновь ее получить. Во время кризиса увеличивается смертность, растут преступность, проституция, ухудшаются многие демографические показатели.

В современных условиях характерным новым признаком безработицы становится рост удельного веса в ней безработной молодежи. Молодежь составляет в различных странах от 1/3 до 1/2 всех безработных.

Масса безработных создает ситуацию, когда предложение рабочей силы значительно превышает спрос на нее. Безработные оказывают давление на работающих. Растет напряженность труда работающих, а также интенсивность их труда.

Длительная безработица оказывает весьма неблагоприятное влияние на квалификацию работников. Они, как пра­вило, ее утрачивают. И когда их вновь принимают на работу, то чаще всего как неквалифицированную или низкоквалифицированную рабочую силу.

Экономические кризисы деквалифицируют отдельные слои работников в связи с исчезновением некоторых видов производства, закрытием ряда промышленных предприятий. Работники, которые не могут найти работу по специальности, соглашаются на любую должность, как правило, неквалифицированную. Переквалификация работников осуществляется медленно и узко.

Кризисы ухудшают положение не только наемных работников, но и мелких товаропроизводителей – ремесленников и торговцев в городах, мелких и средних крестьян в деревне. Кризисы усиливают среди них дифференциацию, многие из них утрачивают во время кризисов принадлежащие им средства производства. Ставший пролетарием мел­кий товаропроизводитель увеличивает ряды безработных. Из сельской местности в город уходят разорившиеся крестьяне и фермеры в надежде найти там средства существования. Во время кризиса массы крестьян и мелких товаро-производителей находятся на грани нищеты.

В проекте подробно проанализированы причины возникновения кризиса и его развитие. Чего же нет в проекте? В нем нет анализа мнения народа в ожидании кризиса. Сегодня мы все в той же ситуации – ожидаем глобальных изменений, а потому интересно узнать, а как простой гражданин к этому относится. В предоставляемом материале именно этот аспект анализируется…

Вот уже несколько месяцев мы живем в ожидании кризиса: об этом говорят все – от экономистов до президентов, но пока мы не очень ощущаем. Возможно, наши ощущения несколько притуплены. Ведь, откровенно говоря, в процветающей стране мы никогда и не жили. И последние лет двадцать (если не больше) существуем в состоянии перманентного кризиса, который то как-то затухает, создавая видимость стабильности, то входит в острую фазу, как в 1998 году, когда обрушилась пирамида ГКО (государственных краткосрочных обязательств). Напомним, что это за штука: государство брало в долг деньги, обещая вернуть их с хорошими процентами, да в один прекрасный момент отказалось возвращать долги. Это обстоятельство и обрушило в 1998 году нашу экономику.

Что же у нас в стране происходит сегодня? У большинства россиян низкие доходы, мало надежды приобрести достойное жилье, дать детям хорошее образование, получить приличное медицинское обслуживание, здоровые молодые мужики не могут устроиться по специальности – негде, ведь страна практически ничего не производит, кроме нефти и газа. Однако на продаже сырья Россия зарабатывает огромные деньги, позволяющие небольшой в масштабах страны группе очень богатых людей, приближенной к власти, трубам и скважинам, наживаться еще больше. И эта модель экономики их устраивает. Все перечисленное – это исключительно внутренние проблемы нашей страны, и если кризис случится из-за них, то виноваты в этом будем мы, а вовсе не Запад. И хотя сегодня нет приснопамятной пирамиды ГКО, но есть другое – небывалых размеров коррупция, разъедающая страну подобно ржавчине, «благодаря» чему Россия не развивается.

Кризис 2008 - 2009 гг. был вызван иными причинами – внешними. Катастрофу, напомним, спровоцировала доступная американская ипотека, не обеспеченная реальными деньгами заемщиков. Удар пришелся на американские банки, а потом мощное эхо пошло гулять по мировой финансовой системе. Докатилось и до нас.

И «внутренний», и «внешний» кризисы - оба одинаково болезненны для наших людей. Россияне теряют работу, деньги, не могут платить по кредитам, их уровень жизни скатывается совсем до какой-то невообразимой отметки.

Есть ли у нас какие-либо признаки грядущего кризиса? Что касается наших внутренних дел, то эти признаки перманентные, и мы их, собственно, уже назвали: низкий уровень жизни людей, отсутствие реального производства, дикая коррупция. Добавим сюда неустойчивый курс отечественной валюты и снижение макроэкономических показателей.

Что же касается признаков внешней угрозы, то они тоже не заставляют себя ждать. Так, Евросоюз ломает голову над тем, как спасти от дефолта Грецию, и списать ей часть долгов, чтобы она не спровоцировала «эффект домино». В газете Financial Times еще прошлый президент США Барак Обама призвал всех спасать экономику США от краха. Ей надо помочь набрать обороты, и тогда, по мнению Обамы, кризиса не будет. Америка живет в долг, она должна миру почти 22 триллионов долларов. Американское правительство попыталось ограничить размер государственного долга, но так и не пришло к единому мнению и просто отложило этот вопрос, разрешив себе занимать еще и еще. По сути – построена все та же пирамида, которая уже начала раскачиваться из стороны в сторону.

Итак, признаки кризисов (и внутреннего, и внешнего) - налицо. Интересно, а видят ли их наши люди и что они по этому поводу думают? «Журнал о недвижимости MetrInfo.Ru» решил расспросить об этом жителей Москвы.

«В последнее время все чаще говорят о том, что будет еще один кризис, как в 2008 году. Слышали ли вы об этом?» - это был первый вопрос к участникам исследования, заданный для того, чтобы выяснить степень их вовлеченности в тему.

- Да, слышал, - сообщили нам 72,5% москвичей;

- нет, не слышал, - заявили 27,5%.

Следующий вопрос задавали уже тем, кто положительно ответил на первый вопрос: «По вашим личным ощущениям – будет кризис или нет?» Голоса разделились на три части.

- Первая, самая большая группа собрала 41,9% москвичей, они ответили: «Да, будет»;

- вторая группа – 23% - считает, что кризиса не будет;

- наконец, 35,1% затруднились с ответом.

Ответы на этот вопрос мы попросили разъяснить нам. Сначала приведем комментарии участников самой большой группы (41,9%), где думают, что кризис будет. Один из самых популярных ответов, кочующий из опроса в опрос – потому что это Россия: «жизнь такая»; «кризиса не избежать, с теми событиями, что происходят в нашей стране»; «в нашей стране все может быть». Другое часто встречающееся мнение – кризис и не заканчивался: «он уже давно и все продолжается»; «он у нас с 2008 года длится»; «он у нас и не кончался-то, собственно говоря»; «у меня каждый день кризис на мои инвалидские».

Часть представителей этой группы считает признаком кризиса коррупцию: «половину чиновников пересажать - и тогда кризиса не будет»; «только грабят народ, поэтому для народа кризис будет»; «это кризис власти».

Другие респонденты полагают, что о кризисе свидетельствует рост цен на все подряд: «замечаем, что это более активно, чем раньше».

Люди также отметили в качестве негативного фактора зависимость российской экономики от сырьевой отрасли: «страна сидит на газово-нефтяной трубе, сама ничего не производит. Нет ни легкой, ни тяжелой промышленности»; «нестабильность на нефтяном рынке».

Не забыли об инфляции и о состоянии фондового рынка: «рубль не укрепляется, акции все падают».

Некоторые респонденты видят угрозы извне: «слишком плохо все на Западе, а значит, и у нас будет плохо». Любопытно, что некоторые респонденты считают, что власти постараются не допустить кризиса, «может, его пик сдвинут но он будет»; « я думаю, будут сдерживать».

В группе, которая заявила нам, что кризиса не будет (23%), тоже прозвучало несколько мнений. Так, участники этой группы считают, что правительство предпримет меры, чтобы не допустить кризиса: «правительство должно было извлечь урок и принять меры, чтобы не допустить очередного кризиса»; «правительство приостановит это»; «в новостях от Путина слышал, что никакого кризиса не будет».

Люди исходят также из житейской мудрости, гласящей, что снаряд два раза в одну воронку не падает, то есть кризиса не будет, потому что он только что был: «предпосылки есть, но мы пережили прошлый кризис, и масштабного скорее не будет».

Было и мнение, уже встречавшееся у оппонентов из первой группы: кризиса не будет, потому что он уже есть: «он у нас есть, поэтому, как он будет вновь»; «да куда кризис нам еще».

И была также высказана гипотеза о том, что никаких кризисов не было, их придумали, чтобы на них заработать: «и того кризиса не было, все надумано»; «все будет как было: богатые богатеют, бедные беднеют». (Заметим, что такая теория у экономистов существует, и в качестве одного из злых гениев мировой экономики называют известного спекулянта-финансиста Джорджа Сороса.)

Затруднившиеся с ответом (35,1%) говорили о том, что им трудно судить, так как прошлый кризис их лично не коснулся, а также о том, что у нас непредсказуемая страна, в которой невозможно делать прогнозы.

Ну а третий вопрос касался непосредственно цен на недвижимость: «Как они себя будут вести, если случится кризис?» - спросили мы.

47,1% опрошенных считает, что цены будут расти;

9,8% говорят, что цены будут стоять на месте;

3,9% уверены, что недвижимость начнет дешеветь;

2,9% выбрали другой вариант ответа;

36,3% - затруднились дать ответ.

Вывод. Итоги исследования оказались неоднозначными: нельзя сказать, что все москвичи ждут кризиса. Ведь при ответе на второй вопрос (будет ли кризис?) образовалась большая группа затруднившихся с ответом, сопоставимая с группой, которая видит явные признаки кризиса (35,1% против 41,9%). Но в целом, судя по комментариям, люди все-таки настроены не слишком оптимистично. Даже в группе, где считают, что кризиса не будет (она тоже не маленькая – 23%), говорили о том, что он присутствует в нашей жизни всегда. Какие-то слабые надежды возлагаются на правительство, но в основном от разговора с людьми есть ощущение некоей безрадостности. Москвичи практически назвали все признаки кризиса, причем большинство этих примет касаются состояния нашей экономики.

Очень важно отследить возникновение признаков рецессии. В проекте Б.Г. Румянцева эти признаки проанализированы во всех крупнейших экономиках мира и, конечно, в России. А что у нас сейчас на поверхности? Пожалуйста, предоставляется вам статья экономиста Андрея Нечаева, в которой он прямо указывает на то, что Россия «катится в яму кризиса»…

Очередной признак грядущей рецессии в России: в июне деловая активность в стране резко снизилась — до минимума с января 2016 года, свидетельствует индекс PMI компании IHS Markit.

Более того, впервые за полтора года индекс опустился ниже значения 50 пунктов, отделяющего рост активности от спада. Совокупный индекс PMI снизился до 49,2 пункта с 51,5 в мае. Индекс PMI сферы услуг тоже упал до 49,7 пункта с 52, а промышленный был ниже 50 уже в мае (49,8).

IHS Markit объясняет падение общим сокращением новых заказов, рабочих мест и плохими ожиданиями бизнеса в сфере услуг.

О резком замедлении экономического роста говорят и другие индикаторы. Например, погрузка на железных дорогах по итогам июня показала резкое падение — на 5,4% (всего за полгода — на 1,5%). В последний раз похожая картина наблюдалась во время стагнации 2012 года и кризиса 2008 года.

Официальные индикаторы также дают картину ухудшения состояния российской экономики в первом полугодии. В первом квартале ВВП вырос всего на 0,5%, в апреле ВВП — на 1,6%, но уже в мае темпы роста упали до 0,2% годовых. Всего за январь—май 2019 экономика выросла, по оценкам, на 0,7%.

В среду Росстат сообщил, что выпуск продукции и услуг по базовым видам экономической деятельности в мае упал на 0,3% — это происходит впервые с февраля 2017 года.

Российские власти рассчитывают, что ускорению роста помогут масштабные инвестиции из бюджета в нацпроекты. В 2019 году эти инвестиции оцениваются в 3,4 трлн рублей — это больше 3% ВВП. Но, например, экономисты «Альфа-банка» в недавнем обзоре ставили под сомнение, что в 2019 году эти деньги дойдут до экономики, а их чистый прямой эффект на рост ВВП оценивали всего в 0,2% в год.

Проект Б.Г. Румянцева - предупреждение: будьте бдительны - кризис имеет лаг 10 лет! А значит, в силу объективности повторится. Это время наступило. Предлагаем вашему вниманию статью известного эксперта - это подтверждение выводов автора проекта.

Возможно, уже слишком поздно

Амброуз Эванс-Причард

Риск глобальной рецессии внезапно значительно повысился. Накопленный ущерб от торговых войн Дональда Трампа и ужесточения денежно-кредитной политики глобальными центральными банками начинает проявлять себя. Достаточно будет одного единственного шока, чтобы глобальная экономика угодила в пучину, в которой ее будет чрезвычайно трудно контролировать.

В Америке индикаторы отслеживания экономического роста в реальном времени, рассчитываемые Федрезервом, с конца января сократились вдвое. Они вот-вот покажут, что экономика США достигнет скорости сваливания. Что касается Китая, то становится все более очевидным, что коммунистическое руководство либо не может, либо не будет затевать еще один чрезвычайный по размеру кредитный бум, чтобы оживить экономику, соскальзывающую в структурный застой. Стимулы просачиваются в китайскую экономику, но эти стимулы – лишь бледный образ себя в прошлых циклах рефляции.

Все это плохо уживается с взрывным ростом активов, состоявшимся в последние два месяца. Индекс глобальных акций MSCI вырос на 15%. Американский S&P 500 прибавил 18%. Медведи получили знатную взбучку. Большие глобальные банки и фонды купили это ралли на ранних стадиях, когда появились свидетельства синхронизированной “политической капитуляции” экономических сверхдержав G2: изменения риторики Федрезерва после его необдуманного повышения ставок и ястребиного послания в декабре; Обещания Пекина предотвратить жесткую посадку, озвученного на Центральной Экономической Рабочей Конференции.

Все это чем-то напомнило события начала 2016 года, когда Федрезерв пришел на помощь мировой экономике, купив еще несколько лет глобальной экономической экспансии. И все же эта аналогия имеет свои пределы. В то время еврозона находилась в ускоряющейся стадии V-образного восстановления, запущенного масштабной программой количественного смягчения и отзывом мер жесткой экономии. Сегодня европейские страны переживают глубокий промышленный спад. Прекратив QE, ЕЦБ ужесточил денежно-кредитную политику в преддверии экономической рецессии. За последний год доходности 10-летних немецких облигаций упали на 70 базисных пунктов и снова заигрывают с нулевой отметкой. Более $11 трлн. облигаций по всему миру вернулись к отрицательной доходности. Крупные игроки задраивают люки в ожидании дефляционного шторма.

Майкл Уилсон из Morgan Stanley сказал, что пришло время спешиться с родео фондового рынка. “Быки могут быть опасными животными. Мы изо всех сил пытаемся увидеть апсайд, который бы сделал целесообразным дальнейшее нахождение в рынке”, – сказал он. Опасность для мировой экономики заключается в том, что эйфория, наведенная фискальным пакетом г-на Трампа на сумму $1,5 трлн., угаснет еще до того, как Китай приблизится к выравниванию своего экономического корабля. Это подтолкнет беззащитную еврозону через край и обратно в “суверенный/банковский круговорот смерти”, который она так и не смогла разрешить. Главное обоснование Трампономики превратилось в пыль. Снижение ставок корпоративного налога с 35% до 21% должно было запустить благотворный круг капиталовложений компаний. Вместо этого корпорации потратили деньги на дивиденды и обратные выкупы акций.

Все, что осталось от этих потраченных впустую щедрых даров, – это дефицит бюджета на отметке 5% ВВП в верхней стадии цикла, при этом коэффициент государственного долга вырастет с 106% ВВП в этом году до 117% ВВП к 2023 году (прогноз МВФ), если предположить, что с экономикой ничего плохого не произойдет. Большие надежды теперь связаны с масштабной кредитной экспансией в Китае, размер которой составил $690 млрд. Но китайский двойной учет искажает новостные заголовки. Роб Суббараман из Nomura сказал, что большая часть долга используется для рефинансирования корпоративных обязательств и долгов домохозяйств, которые совокупно достигли 206% ВВП. Китай достиг кредитной сатурации. В последнем мини-цикле рефляции “кредитный импульс” в Китае вырос всего на 2,5 процентных пункта, при том что в 2015-2016 годах этот рост составил 13,9%, в предыдущем цикле – 18,7%, а в 2008-2009 годах – 30,2%.

Чанг Лю и Марк Уильямс из Capital Economics подсчитали, что фискальный стимул от снижения налогов и дополнительных расходов до сих пор составляет всего 1% ВВП. Размер этого стимула после обвала фондового рынка и валютных потрясений в 2015–2016 годах составил 4%, 10% – десять лет назад. Глобальное воздействие стимулов 2008-2009 годов было в пять раз больше их теперешней итерации (при том что в то время экономика Китая была куда меньше).

Народный Банк Китая смягчает политику в течение нескольких месяцев. Коэффициент обязательного резервирования для банков был снижен пять раз, но это главным образом было сделано лишь для того, чтобы остановить истощение ликвидности в финансовой системе. В этот раз НБК не срезал базовую ставку. Он не может позволить себе рисковать, создавая условия для оттока капитала. Краткосрочная ставка репо была уменьшена на 100 пунктов – что в половину меньше, чем в предыдущих циклах рефляции, – но этой меры недостаточно, чтобы облегчать корпоративное кредитование там, где оно больше всего необходимо.

Capital Economics заявляет, что спреды по облигациям с кредитным рейтингом АА подскочили на 150 базисных пунктов до 400 б.п. за последний год из-за растущего кредитного риска и увеличивающегося количества дефолтов. Механизм трансмиссии стимулов частично сломан. Экономика, возможно, сумеет стабилизироваться к середине года с (истинными) темпами роста около 4% в год, но возврата к буму не будет.

Взгляды экономистов теперь привлекают США, чья экономика внезапно показывает признаки резкого замедления. Розничные продажи упали на 1,2% в декабре – это было самое стремительное снижение этого показателя за девять лет. Опережающий индикатор для экономики США, рассчитываемый Conference Board, упал к низам восьмилетней давности. Производственный индекс, рассчитываемый ФРБ Филадельфии, в феврале показал ужасную динамику. Компонент новых заказов сократился на 23,7 пункта – это было самое быстрое месячное снижение этого показателя с октября 2008 года. С июля прошлого года широкая метрика безработицы U6 выросла с 7,4% до 8,1%. Все это говорит о том, что американская экономика находится в конце цикла. Индикатор роста американского ВВП, Newcast, рассчитываемый ФРБ Нью-Йорка, с конца января обвалился к отметке 1,2% (в годовом исчислении). GDPNow, рассчитываемый ФРБ Атланты, рассказывает ту же историю.

Федрезерв слишком долго ждал, чтобы отказаться от ужесточения монетарной политики, которая, как известно, работает с “длинными и изменчивыми лагами”. Отсроченный ущерб от более высоких ставок и продаж облигаций на $50 млрд. в месяц (количественное ужесточение) ощущается только сейчас. Лакшман Ачутан из Института Исследований Экономического Цикла сказал, что Федрезерву теперь недостаточно просто нажать кнопку паузы. Необходимо снижение ставок. “Федрезерв, возможно, уже слишком припозднился, чтобы он смог предотвратить рецессию”, – сказал он. Оглядываясь назад, мы можем видеть, что повышение 10-летних “реальных” ставок заимствований до 1,15% в октябре – это все, что потребовалось для того, чтобы спровоцировать эпизод сильного глобального стресса.

Рост доллара стал пыткой для международной системы, обремененной долгами на сумму $11,8 трлн., номинированными в американской валюте, и завязанную на денежно-кредитную политику США через деривативы. Европейские банки имеют большие краткосрочные долларовые обязательства, которые должны постоянно пролонгироваться. Когда Федрезерв продолжал ужесточать свою политику в течение 2018 года, он истощил глобальную ликвидность и подтолкнул широкий индекс доллара к максимуму за последние годы – к отметке 128,88 пунктов – до тех пор, пока мир не закричал от боли. Глобальные последствия этого затянувшегося кризиса в настоящее время с задержкой по времени бьют по экономике США.

Если американская экономика начнет сокращаться до стабилизации Китая, еврозона рискует войти в терминальный кризис. Европейские страны хронически не способны генерировать собственный рост внутреннего спроса. Ключевая ставка Европейского Центрального Банка уже составляет минус 0,4%. Политический барьер для запуска нового раунда QE непомерно высок. Фискальный механизм еврозоны делает невозможным запуск агрессивных контрциклических стимулов в условиях кризиса. Уровень государственного долга в еврозоне намного выше, чем до кризиса Lehman, и европейские банки имеют на балансах €1 трлн. неработающих кредитов. Популистские партии неистовствуют.

Европа превратилась в политическую и экономическую конструкцию, которая не может противостоять серьезному шоку, поэтому Brexit в условиях отсутствия сделки станет для ЕС судьбоносным. “Европа – это легкая добыча для следующего глобального спада”, – говорит Ян Кернс, директор European Leadership Network.

Для запуска глобальной рецессии не требуется никакого катализатора. Клаудио Борио из Банка Международных Расчетов говорит, что рынки активов могут “обвалиться под собственным весом” и утащить вслед за собой экономику. Это то, что произошло во время кризиса дот-комов в 2001 году и Великой рецессии в 2008 году. “Быстрый рост кредита приводит к росту цен на недвижимость и активы, что, в свою очередь, увеличивает стоимость залогового обеспечения и, следовательно, сумму кредита, которую частный сектор может получить, пока в какой-то момент процесс не разворачивается вспять”, – пишет Борио в своем квартальном отчете “Финансовый цикл и риск рецессии”.

Резюмируем: Ралли на рынках активов может продолжиться в течение этого года, если Дональд Трамп прекратит торговые войны с Китаем и Европой, и будет заключена сделка по Brexit. Но сейчас в обремененной огромными долгами финансовой системе работают более глубокие экономические силы. Возможно, мы уже вплотную приблизились к переломному моменту, о котором писал Борио.

Наш проект – самый актуальный. Он является анализом закономерностей, которым сейчас следую все мировые экономики. Прочитайте эту статью, и вы убедитесь в том, что надо прочитать наш проект. Для того, чтобы, воспользовавшись его открытиями, не потерять свой бизнес… Все очень просто…

Мировой экономический кризис уже на пороге. Напряженность в мировой торговле может перерасти в экономический спад к концу 2019 года. Такой прогноз сделало российское Аналитическое рейтинговое агентство (АКРА). Признаков надвигающейся беды все больше, а апокалипсические прогнозы теперь не выглядят такими уж невероятными.

Очередной экономический цикл, после которого неизбежно наступает мировая рецессия, подходит к концу. Значит, не за горами глобальные потрясения, которые затронут всех и каждого. Бомба может разорваться где угодно. Напряженность в мировой торговле может перерасти в экономический спад к концу 2019 года, прогнозирует российское Аналитическое рейтинговое агентство (АКРА).

«Низкая вероятность быстрого разрешения торгового конфликта между Китаем и США, а также угроза ограничения Соединенными Штатами торговли с Мексикой и другими странами свидетельствуют о том, что негативные циклические тенденции, наблюдающиеся в экономике США с начала текущего года, могут привести к стагнации или рецессии в некоторых развитых странах в 2019–2020 годах», – говорится в опубликованном во вторник исследовании АКРА.

Мировым финансовым рынкам угрожает даже изменение климата, беспокоится комиссар комиссии по торговле товарными фьючерсами США Ростин Бехнам. Только в 2018 году стихийные бедствия нанесли ущерб на 160 млрд долларов. А из-за изменения климата тех же наводнений, опустошающих американские фермы, может стать значительно больше. Шторма, засухи, лесные пожары и другие стихийные бедствия приводят к банкротствам компаний и людей. Банки недополучают свои выплаты по ипотеке и кредитам, а страховщики разоряются на огромных выплатах. Может пострадать и энергетическая отрасль. Потому что оценки запасов в итоге могут оказаться завышенными, и значительная часть ресурсов так никогда и не будет добыта. Раздутая стоимость нефтегазовых компаний просто рухнет.

Впрочем, изменение климата - процесс довольно долгий. Тогда как есть явные признаки наступления рецессии уже в ближайшем будущем. Причем будущая экономическая рецессия будет самой мощной и войдет в историю, считает эксперт исследовательской группы Casey Research Даг Кейси.

Профессор экономики Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини ровно год назад со своим коллегой Брунелло Розой определил 10 потенциальных рисков, которые способны спровоцировать глобальную рецессию в 2020 году. Девять из этих рисков сохраняются до сих пор, заявил Рубини, который ранее был главным экономистом по международным вопросам Совета экономических консультантов при президенте США, затем был первым советником заместителя министра финансов.

В целом экономисты выделяют несколько точек на глобусе, откуда может прилететь «черный лебедь». Это некое неизвестное негативное событие, которое тем и опасно, что к нему невозможно подготовиться. Поэтому «черный лебедь» приводит к обвалу и рецессии, которая рушит экономику одной страны за другой, как карточные домики.

Так, ударить может из США. Американская экономика вот уже 11-й год показывает непрерывный подъем. Это рекорд по длительности экономического роста без рецессии в американской истории. А это значит, что она подошла к естественному сроку жизни и скоро должна умереть.

Даг Кейси уверен, что экономика США – это карточный домик, который может сложиться от сильного дуновения ветра, причем цунами уже приближается. Тревогу бьют многие экономисты. Опасения вызывает в первую очередь торговая война США с Китаем, которая приводит к перекраиванию глобальных рынков. Усугубление борьбы приведет к замедлению мировой экономики, снижению спроса на энергоресурсы, проблемам в банковской сфере и в конечном счете к глобальному обвалу. Эксперты АКРА считают, что торговая война приведет к падению американской экономики на 0,7% уже в 2020 году.

Еще один признак приближающегося кризиса в США – инверсия кривой доходности. Это необычная ситуация, когда доходность по долгосрочным облигациям падает ниже доходности по краткосрочным бумагам.

Она считается самым точным предвестником наступления экономического кризиса в стране. По крайней мере, историческая статистика последних 50 лет указывает именно на это. В шести подобных случаях вслед за такой инверсией в США наступал кризис. Правда, это происходило не сразу: в среднем рецессия наступала через 311 дней, то есть примерно через год. В частности, так было в 1990, 2001 и 2008 годах.

Единственное, что может помочь США – это разворот ФРС в сторону снижения процентных ставок, что с большой долей вероятности произойдет уже на этой неделе. «Если это произойдет, рецессия в США станет менее, а не более вероятной», – пишет в своей статье на Project Syndicate главный экономист Gavekal Dragonomics Анатолий Калетский. Прошлым летом Нуриэль Рубини называл повышение ставок ФРС одним из 10 рисков для мировой экономики. И это именно тот единственный риск, который к этому лету улетучился, потому что ФРС неожиданно решила смягчить свою политику.

Впрочем, опасность таится и в действиях американского президента по отношению, например, к Ирану. Ради повышения своих рейтингов Дональд Трамп может организовать настоящий внешнеполитический кризис, спровоцировав нефтяной шок, который, без сомнений, уведет мир в пучину кризиса. Сейчас точкой напряжения является Иран, который оказался в тисках очередных американских санкций, хотя Китай вопреки им продолжает закупать иранскую нефть. Буквально на днях Трамп заявил, что США могут начать войну с Ираном из-за ядерного оружия. Остается надеяться на здравый смысл, который подскажет ему не доводить ситуацию до вооруженного столкновения. Иран контролирует Ормузский пролив, через который идет значительная часть мировой нефти. Если терять будет нечего, он перекроет этот пролив, и колоссальный дефицит нефти убьет многие экономики. Собственно, Иран уже щекочет нервы: недавно он задержал британское судно. США в ответ собираются создать коалицию из разных стран, которая займется патрулированием вод Ормузского пролива, заявил американский госсекретарь Майк Помпео.

Впрочем, беда может прийти также из Китая.

Одним из рисков, который может спровоцировать рецессию в 2020 году, является торговая и технологическая война с США, считает Рубини. Если США введут пошлины на экспорт стоимостью 300 млрд долларов и запретят Huawei и другим китайским компаниям использовать американские компоненты, Пекин ответит тоже крайними мерами. Например, лишит американские компании редкоземельных металлов, которые нужны в том числе в оборонке, либо закроет свой рынок для американских транснациональных компаний типа Apple. Это непосильный шок для рынков. Дальнейшая эскалация этой войны столкнет мир в рецессию, причем вне зависимости от того, что делают крупнейшие центральные банки, считает Рубини.

Даже заявления о том, что стороны наконец договорились, на поверку не ведут к улучшению торговых отношений. «Обе страны дрейфуют в противоположных направлениях, поэтому пространство для компромисса между ними сужается, а риск начала глобальной рецессии и кризиса в мировой экономике, чье состояние уже и так является хрупким, возрастает», – считает Рубини.

Экономистов пугает снижение роста китайской экономики. Они опасаются, что в какой-то момент Китай покажет резкое замедление, последствия которого будут непредсказуемыми, но явно катастрофическими. Это может спровоцировать резкое падение цен на сырье, и далее по спирали, что затронет сырьевые страны. С другой стороны, пострадают и развитые страны, которые в последние 10 лет стали активно продавать свою продукцию среднему классу среди китайцев.

Кроме того, в самой китайской экономике видны диспропорции в виде перегрузки долгами как государства, так и бизнеса. Причем в частном секторе она наиболее выражена.В АКРА считают, что если американская экономика в следующем году погрузится в рецессию, то Китай покажет минимальные за 25 лет темпы роста – всего 4%.

Впрочем, выстрелить в спину может и Европа. Опасно уже одно то, что кресло премьер-министра Великобритании занял Борис Джонсон, известный своей принципиальной позицией: он выступает за Брексит любой ценой, даже без сделки с Евросоюзом. Рынки напуганы таким поворотом событий, европейская валюта стала аутсайдером дня. Зато цены на золото пошли вверх, так как инвесторы убегают в тихую гавань в страхе перед бурей. Уж евро точно теперь не светит ничего хорошего, особенно если ЕЦБ продолжит смягчать монетарную политику.

Калетский вообще считает, что от Европы исходит намного более серьезная угроза мировой экономике, чем из США и Китая. По его мнению, невинная Европа будет главной жертвой торговой войны США и Китая по той же причине, по которой она пострадала в кризис 2008 года больше самих США, где эта рецессия зародилась. Он полагает, что Европа опять принимает ошибочные решения – а именно жестко экономит на всем. Пока США и Китай стимулируют свои экономики, чтобы компенсировать экспортные потери, ЕК пытается заставить Италию ужаться – сократить госдолг и повысить налоги, а Германия сокращает инвестиции и откладывает снижение налогов при профицитном бюджете просто потому, что профицит оказался ниже ожиданий. Европейским банкам закручивают гайки, что выливается в сокращение кредитования. Недаром МВФ пересмотрел свои прогнозы на 2019 год в сторону более серьезного падения экономики Германии и в целом еврозоны, тогда как прогнозы по Китаю и США почти не изменились. После 2008 года такая политика привела к затяжному посткризисному периоду в Европе, и это может повториться. Впрочем, эксперты АКРА прогнозируют, что экономика Евросоюза не уйдет в рецессию (минуса не будет), однако ее экономика останется в ловушке стагнации – ВВП прибавит всего 0,2%.

Что касается России, то ко всем глобальным рискам прибавляются и, так сказать, «собственные». Одним из них называют ипотечный кризис, который, впрочем, пока находится под контролем ЦБ. Второй – это риск новых санкций против России. Впрочем, эксперты АКРА снизили вероятность введения новых экономических санкций в отношении России. Однако глобальные потрясения из-за торговой войны и снижения темпов роста мировой экономики помешают росту спроса на традиционные для России экспортные товары,считают они.

«Если шаги с точки зрения регулирования финансовой системы позволят выдержать снижение объемов экспорта без финансового стресса в банковском секторе, то экономика России может пройти неблагоприятный период с темпами роста 0,4–0,9% в 2019 году. При более значительном спаде внешнего спроса либо в случае неадекватных мер регулирования возможно наступление рецессии – спад до минус 2,5–3%», – прогнозируют эксперты АКРА.

Ряд экономических инструментов поможет России успешно пережить неблагоприятный период. В первую очередь это накопленные благодаря бюджетному правилу резервы от нефтегазовых доходов. Во-вторых, ЦБ РФ может временно повышать ключевую ставку с целью борьбы с валютной лихорадкой, а Минфин – прекратить закупки иностранной валюты.